Главным
выводом, который я сделал для себя, стало то, что ранее
сделанное мной заключение о том, что сегодняшняя государственная система
Приднестровья концентрирует государственные усилия на фискальной
составляющей, т.е. извлечении из экономики налоговых платежей, в
значительной степени не соответствует действительности. Никакой концентрации
ресурсов на обеспечении доходов государственного
бюджета не существует, т.к. в нашей республике отсутствует системный подход к
обеспечению сбора доходов в бюджет государства.
Чтобы не быть
обвиненным в голословности далее буду цитировать
высказывания Министра финансов Приднестровской Молдавской Республики
Молокановой Ирины Ивановны по вопросам реализации Концепции налоговой и
бюджетной политики, опубликованные
информационным агентством «Ольвия-Пресс».
Министр
говорит, что «уплата налогов, подача
налоговой декларации в срок, ведение бухгалтерской документации должны стать
обязательными составляющими работы для бизнесменов». Великолепная идея, но
есть у неё один недостаток, дело в том, что данная обязанность хозяйствующих
субъектов уже давным-давно установлена законом, также существуют законные санкции
за её невыполнение.
По мнению
министерства финансов, существующие законодательные механизмы неэффективны: «У нас много примеров, когда люди не ведут
бухгалтерские документы – продолжает министр, - приходят раз в 2 года,
проверяют: ну, мы ничего не ведем, у нас никаких документов нет. У нас штраф в
размере 100 рублей за 2 года. Просто люди смеются в глаза: приходите каждый
месяц, мы будем 100 рублей платить, но никакого бухучета вести не будем и
налоги платить не будем.». Кроме того, что кто-то из доносящих до нас
информацию - то ли министр, то ли корреспондент - от 10 до 20 раз занизил
размер штрафа, налагаемого на должностное лицо в случае отсутствия
бухгалтерского учета в соответствии со ст. 152-3 КоАП, хочется заметить, что данный
штраф это способ наказания, который может быть применен только в случае, если в
результате правонарушения не последовало сокрытие налоговой базы. Пусть каждый
для себя решит, является ли штраф от 1150 до 2300 соразмерным степени опасности
правонарушения, не повлекшего сокрытия налогов, я же хочу остановиться на том,
что, по-моему, такая налоговая проверка не должна заканчиваться актом об
административном правонарушении. Она должна быть продолжена исследованием
фактов, подтверждающим ведение хозяйственной деятельности организации.
Для этого п. 3
ст. 8 Закона ПМР «О государственной налоговой службе» налоговой службе предоставлено
право получать от различных организаций сведения, касающиеся хозяйственной
деятельности налогоплательщика и необходимые документы для правильного налогообложения.
Т.е., налоговому инспектору нужно «прошерстить» банковские счета организации,
реестры транспортных средств в ГАИ,
реестры недвижимости, реестры юридических лиц, реестры ценных бумаг, реестры
лицензий на деятельность, базу данных ГТК об внешнеэкономических операциях, существующие
реестры судебных дел и т.п. базы данных путем соответствующих запросов в
ответственные ведомства либо, в установленных законом случаях, путем непосредственной
работы с этими базами данных.
Ведь если
налоговый инспектор найдет факты ведения хозяйственной деятельности, то у
рассматриваемого нами правонарушения возникают совершенно другие последствия. Контролируемому
субъекту мало не покажется, т.к. в соответствии с частью второй п. 4 ст. 8
Закона ПМР «О государственной налоговой службе» у налоговой инспекции
появляются основания для начисления налогов и иных обязательных платежей
расчетным путем по аналогичному виду деятельности с использованием информации о
данном налогоплательщике. Дальше больше, в соответствии со ст. 10 Закона «Об
основах налоговой системы» возникают основания для привлечения и за сокрытие
выручки, и за неучет объектов налогообложения (заработной платы, например, т.к.
любое регистрационное действие осуществляет конкретное физическое лицо), если
всплывет какая-то таможенная декларация - за неоприходование
товарно-материальных ценностей и т.д. А уж какой букет статей административной
ответственности для должностных лиц этого несчастного налогоплательщика
открывается – просто дух захватывает.
По-моему, в
результате реализации этих, уже прописанных законом, действий вопросы высокого
уровня собираемости налогов, правильности ведения бухгалтерского учета могут перейти
в разряд риторических.
Рассмотрим
другой пример. Из уст многих официальных лиц республики мы часто слышим, что
сектор индивидуальных предпринимателей не использует кассовые аппараты, поэтому
скрывается большой объем налогов. Давайте рассмотрим более основательно этот
тезис.
Индивидуальные
предприниматели пока документируют свою хозяйственную деятельность на разных
этапах путем регистрации хозяйственных операций в специальной книге, путем
заключения договоров аренды торговых мест, таможенных деклараций, деклараций о
доходах и др.
На основании
этих документов, не выходя из кабинета, налоговый инспектор имеет возможность
контролировать правильность уплаты налогов индивидуальным предпринимателем,
например, путем сопоставления таких документов как таможенная и налоговая
декларации индивидуального предпринимателя. Организовав взаимодействие с
органами внутренних дел, налоговая инспекция может получать информацию о выявленных
фактах осуществления индивидуальной предпринимательской деятельности без
патента. Такая информация может служить основанием для проверки налоговым органом
наличия и исполнения этим патентщиком договора аренды торгового места, либо для
проверки наличия у данного предпринимателя таможенных деклараций. В результате
такой проверки определяется срок, в течение которого осуществляется
предпринимательская деятельность без патента. А потом, в связи с отсутствием
учета доходов и расходов налогоплательщика по вышеназванным законам налоговая
инспекция получает основания начислить этому горе-предпринимателю всю сумму
неуплаченных патентов и штраф в размере 20 % от суммы налога.
Буду рад
ошибиться, но, насколько мне известно, описанная выше работа, за исключением
некоторых направлений по налогам с физических лиц, у нас в республике не
проводится. Казалось бы, правовая база существует, в чем же тогда проблема,
почему не собираются налоги? То ли кто-то не может, то ли не хочет делать эту
работу?
Сама министр
отмечает: «По данным министерства
финансов, многие крупные торговые центры не уплачивают налоги от реализации –
выручка скрывается, доказательства только косвенные». Т.е. наши фискальные
органы имеют навыки по сбору косвенных доказательств сокрытия налогов,
законодательство позволяет использовать эти доказательства для принуждения к
уплате налогов в полном объеме.
Так что же
получается – не хотят работать на государство? Может быть и так.
Но есть и
другой аспект рассматриваемой проблемы, на котором я хочу остановиться.
У нас, к
сожалению, механизм государственных проверок концептуально сводится к тому, что
в народе называют хлестким непарламентским выражением «шмон». У меня сложилось
впечатление, что именно как «шмон» воспринимают смысл проверок, и представители
контролирующих государственных органов, и депутатский корпус. Будем называть
вещи своими именами, контролирующие органы стремятся выторговать себе пунктик,
позволяющий им шмонать предпринимателя, для того, чтобы работники этого органа обеспечили
себе безбедную старость. Высшие должностные лица исполнительной власти, советы
наживают политический капитал, стремясь
оградить предпринимателей от произвола контролирующих органов. Все при
деле, но государству, обществу проку мало от такой системы контроля исполнения
налогового законодательства.
Здесь напрашивается такой вывод: шмон выгоден конкретному чиновнику, контролирующему органу, но никак не государству. Государству для выполнения его функций нужна рациональная система налогового контроля, обеспечивающая сбор налогов. Сегодня в нашем государстве есть система государственных органов, ответственных
за различные сферы хозяйственной жизни, есть система государственных реестров и
система аккумулирования различных видов отчетности. А вот системы налогового контроля
не существует, нет системного взаимодействия
органов государственной власти на ниве налогового контроля, нет использования
преимуществ государственной регистрации хозяйственных операций и прав.
По моему
мнению, именно в отсутствии системного подхода к организации контроля
исполнения налогового законодательства, кроется основная проблема комплекса
дефицитов бюджетов различных уровней и фондов, а также проблема
неблагоприятного инвестиционного климата в республике. Предлагаемые сегодня
меры направленные на ужесточение наказаний, увеличение числа контрольных
проверок «в поле» не являются решением проблемы комплекса дефицитов, а
напротив, усугубляют её, т.к. не решают основных противоречий системы:
1.
несопоставимость сумм законных санций и сумм сокрытых
налогов, всегда будут случаи, когда санкция будет ниже суммы сокрытых налогов;
2.
бесконтрольность взаимодействия проверяющего и
проверяемого, позволяющая проверяемому «закрыть глаза» на правонарушения
проверяемого лица за умеренную плату, несопоставимую с размером законных санкций;
3.
недостаток трудовых ресурсов для проведения сплошных
проверок налогоплательщиков;
4.
отсутствие заинтересованности сотрудников
государственных органов в результатах работы по контролю налогового
законодательства.
В то же время
рациональная организация налогового контроля на основе системного подхода
позволяет:
1. выявлять
нерадивых налогоплательщиков «бесконтактным» способом, в результате анализа и
сопоставления информации, декларируемой налогоплательщиком, и информации,
имеющейся в различных государственных регистрах, т.е. способом не разрушающим
инвестиционный климат;
2.
осуществлять проверки селективно - направлять существующие трудовые ресурсы на
проблемных налогоплательщиков, а не осуществлять сплошной контроль;
3.
документировать основания проверок - это позволит осуществлять государственный
надзор за деятельность налоговых инспекторов.
Таким образом,
в ближайшее время всем нам предстоит решить, где же ставить запятую в фразе:
контролировать нельзя шмонать…
