Представители ИА politnavigator.net попросили прокомментировать вопросы "возможного «вторжения» на Украину со стороны ПМР и то, что Украине, по мнению ряда политиков, нужно помочь Молдове задушить ПМР".
Даю комментарий, вся приведенная информация в нем из открытых источников в сети Интернет.
Возможное «вторжение» на Украину со стороны ПМР и то, что Украине, по мнению ряда политиков, нужно помочь Молдове задушить ПМР.
Если говорить о возможном «вторжении» Приднестровья на Украину, то у нас обычно сопоставляют число жителей Приднестровья (500 тыс. чел из которых постоянно находятся дома не более 300-350 тыс.) и число граждан Украины (более 40 млн. чел.). Дальше разговор, обычно, заканчивается. Но, принимая во внимание накаливающуюся ситуацию в нашем регионе, попробуем провести «холодный» анализ текущих возможностей и причин для какого-либо конфликта между нашими народами.
Когда кто-то говорит о военном вторжении, то он говорит о достижении каких-либо политических целей военными средствами. Какие политические цели может преследовать Приднестровье на территории Украины? Любой глубины и ширины анализ показывает, у Приднестровья не существуют и в обозримой перспективе не появятся какие-либо политические цели, которые нужно было бы решать путем захвата территории Украины.
Далее, если абстрагироваться от поиска политической цели агрессивных действий, для любой политической акции, в т.ч. и войны, необходимо обладать ресурсами, позволяющими предпринять подобное действие. В частности, в рассматриваемом нами случае, это численность армии, возможности её тылового обеспечения, мотивировка военнослужащих и граждан воюющей стороны.
По советским стандартам численность наступающих войск должна соотноситься с обороняющейся стороной в пропорции 3:1 (НАТОвский стандарт еще выше). Приднестровье никогда не ставило себе задачи обеспечить такое соотношение вооруженных сил ни с одним из соседних государств. Даже, если гипотетически предположить, что на определенном участке можно было бы сформировать такое соотношение сил на какой-то промежуток времени, то это было бы самоубийственное решение, т.к. такую группировку буквально в считанные дни уже нечем было бы снабжать. Нужно понимать, что свое снабжение ГСМ, продовольствием, медикаментами Приднестровье осуществляет посредством транзита через территории Украины и Республики Молдова. Т.е. любые агрессивные действия Приднестровья купируются банальным прекращением транзита жизненно необходимых республике товаров, которое оставляет армию без тылового обеспечения.
Кроме этого, тактический прорыв на отдельном участке самоубийственен и потому, что подобный прорыв очень быстро ликвидируется как фланговыми ударами, что неоднократно демонстрировалось в истории военных действий как 20-го века, так теперь уже и 21-го века, так и просто атакой Приднестровья со стороны Республики Молдова, которое в этом случае полностью будет оголено.
Далее, следует остановиться на мотивах, которые могли бы заставить приднестровских граждан участвовать в подобной авантюре. Тут очень быстро выясняется, что останавливаться, собственно говоря, не на чем, т.к. таких мотивов нет и никогда не было. В таких серьезных вещах как существование собственной государственности, добрососедские отношения с братскими народами, граждане Приднестровья как-то уж особенно политическому руководству не доверяют. Как показали события в МССР начала 90-х годов, если власть идет каким-то своим путем, отличным от интересов избравшего его народа, то в Приднестровье включаются рычаги прямого народного волеизъявления. Ни война с народом Республики Молдова, ни война с народом Украины не входит в интересы народа Приднестровья, поэтому ни один политик не сможет что-то сделать для того, чтобы заставить приднестровцев атаковать кого-либо из своих соседей.
Более чем красноречиво раскрывают тему мотивации приднестровцев к вооруженной борьбе два случая мобилизации, имевшие место в истории Приднестровья. Первый случай - это начало 90-х годов, когда народ поднялся в ответ на агрессию, развязанную румынскими властями Республики Молдова. Вторая попытка была предпринята руководством республики в середине «нулевых годов», когда разразился первый «школьный кризис». Эта попытка не увенчалась успехом, т.к. у приднестровцев попросту не было никаких мотивов использовать вооруженные методы борьбы.
Принципиальную невозможность агрессивной политики, направленную против своих соседей, очень хорошо понимает руководство республики. Именно поэтому все учения вооруженных формирований республики направлены на отработку исключительно оборонительных навыков. Никаких маневров, предполагающих мобилизацию, быструю переброску с целью концентрации войск на каком-либо направлении возможного ТВД в Приднестровье не проводилось и не проводится. В то же время мы видим отработку навыков оборонительных действий, как вооруженных сил, так и иных военизированных формирований Приднестровья.
Все вышесказанное можно в еще в большей мере отнести и к Ограниченному контингенту вооруженных сил Российской Федерации, расположенному в Приднестровье.
Что касается вопроса, о том, что нужно ли Украине помочь Молдове задушить ПМР. Остановимся исключительно на данном тезисе, абстрагируясь от его авторства.
Все политические идеи должны по нашему мнению проходить тест на соответствие интересам собственных граждан и собственного государства. Поставим себя на сторону киевских политиков и попробуем ответить на следующие вопросы:
- как для Украины изменится ситуация на её юго-западных границах в случае ликвидации государственности Приднестровья?
- какими методами можно добиться ликвидации государственности Приднестровья?
- какие ресурсы необходимы для этого.
Итак, проведем мысленный эксперимент и предположим, что Украина помогла властям Республики Молдова поглотить Приднестровье. В этом случае на юго-западной границе Украины в скором времени появится монолитный и агрессивный альянс Румынии и Республики Молдова, а не исключено, что и просто – объединенная Румыния. Альянс, имеющий территориальные претензии к Украине. Причем не только претензии, но и ресурсы, как дипломатические, так и военные, для удовлетворения своих претензий. Желание и умение использовать эти ресурсы румынское государство уже неоднократно демонстрировало как в 1918, 1941 годах, когда использовались военные способы решения территориальных споров, так и в 2009 году, когда спор между Румынией и Украиной был решен в стенах Международного суда в Гааге. Поэтому Украина в ближайшей перспективе будет кровно заинтересована в существовании в том или ином виде Приднестровья, как элемента сдерживания румынской экспансии.
Кроме этого в случае реализации этого сценария:
- у Украины появляется еще один, очень серьезный предмет для разногласий в отношениях с Российской Федерацией;
- Украина с высокой долей вероятности, потеряет рынок сбыта для своих товаров, которые сегодня реализуются в Приднестровье,
- порты Украины лишатся товаропотоков, генерируемых Приднестровьем и которые будут переориентированы на Джурджулешты и порты Румынии.
Кроме того, рано или поздно (в интересах народа Украины лучше было бы, побыстрее), Украине придется искать способы выхода из под прямого жесткого подчинения американским властям. В этом случае фактор Приднестровья также может служить политическим аргументом для «вежливого отказа» от исполнения каких-либо «рекомендаций» госдепартамента.
Таким образом, Украина не приобретает ни политических, ни экономических выгод от действий, связанных с ликвидацией Приднестровской государственности. Напротив такими действиями она себе создает или усугубляет очень серьезные и весьма реальные внешне- и внутриполитические проблемы.
Далее стоит вопрос о том, какие методы может использовать для ликвидации государственности Приднестровья. Тут встает вопрос либо о блокировании транзита грузов и людей через территорию Украины, либо о военной агрессии. И те, и другие действия являются агрессивными и не имеют никаких международно-правовых оснований. Для их реализации Украине необходимо выйти из договоренностей по поводу урегулирования Приднестровского конфликта, участниками которых наряду с Украиной являются Российская Федерация, ЕС, США и ОБСЕ, либо нарушить данные договоренности, а также ряд основополагающих документов международного права, включая устав ООН.
В случае применения таких действий встает вопрос против кого будет «дружить» Украина – против 1/3 населения Приднестровья считающей себя этническими украинцами, против многих десятков тысяч украинских граждан. Эти люди фактически и юридически являются украинской зарубежной диаспорой, причем одной из самых многочисленных в мире. Назовите хотя бы одно государство мира, которое бы душило в блокаде или воевало против своей диаспоры? Нужен ли украинскому государству, итак испытывающему очень серьёзный кризис, еще и такой «рекорд», очень негативно характеризующий его на международной арене?
Далее, допустим, что альянс Украины и Республики Молдова добился своих целей. Нужно понимать, что государственность Приднестровья может быть ликвидирована только на условиях, диктуемых Республикой Молдова. Какой статус в этом случае приобретут граждане Украины, проживающие в Приднестровье? Если это статус, предусмотренный новым законодательством РМ о пресечении «антигосударственных» действий, то готова ли Украина обречь на уголовное преследование в РМ собственную диаспору? Или она будет вести какие-либо сепаратные переговоры по этому поводу за рамками переговорного процесса, курируемого ОБСЕ, тем самым выступив могильщиком данной организации? Или Украина готова принять десятки тысяч беженцев из Приднестровья с украинскими паспортами? На все эти вопросы можно ответить только в одном случае – в рамках переговорного процесса по поводу Приднестровской проблемы формат которого существует и доказал свою состоятельность. Поэтому в интересах Украины сохранение текущего положения дел и формата переговоров.
Итак, ни один метод воздействия на Приднестровье, доступный Украине сегодня не позволяет ей добиться каких-либо политических целей без существенного ухудшения своего международного положения.
Проанализируем средства, которыми располагает Украина, для осуществления давления на Приднестровье. Первый метод давления – блокада границ - теоретически доступен, но практически нереализуем без существенных для Украины политических потерь, обусловленных необходимостью выхода из большого числа многосторонних международных соглашений, а также значительных экономических потерь. Второй метод давления – военные действия. Он сегодня является одним их наиболее частых предметов дискуссий от кухни обывателя до кабинетов госслужащих.
Если допустить, что Украина готова разорвать все многосторонние международные соглашения, готова поступиться своими экономическими интересами, прекратить из-за начала военных действия взаимоотношения с МВФ и иными зарубежными финансовыми институтами, готова поставить под угрозу международный газопровод, проходящий через территорию Приднестровья, оставить значительную часть Одесской области без электрической энергии и атаковать вооруженным путем Приднестровье, то нужно оценить обладает ли она для этого необходимыми ресурсами.
Для военной атаки Приднестровья Украине необходимо сконцентрировать на Приднестровском участке до 30 тыс. военнослужащих, быть готовой понести серьезные потери людей и техники в результате действий вооруженных сил Приднестровья, Ограниченной группы российских войск в Приднестровье, а также, с высокой долей вероятности, Крымской группировки российских войск и Черноморского Флота Российской Федерации (т.к., в этом случае Украина становится агрессором, атакующим российские войска и российских граждан, проживающих в Приднестровье). При этом Украине нужно сохранить необходимую концентрацию войск на границе с Румынией, Венгрией (странами, предъявляющими территориальные претензии Украине), в зоне боевых действий на Востоке Украины. Такой группировки войск на территории Украины сегодня попросту нет.
Таким образом народ Украины, Украинское государство не получают никаких дивидендов в случае проведения агрессивной политики в отношении Приднестровья. В любом случае для Украины это будут людские, материальные, а также не исключено, что и территориальные потери без каких-либо обозримых выгод.
Итак, никаких мотивов, ресурсов для столкновения интересов наших народов ни сегодня, ни в обозримой перспективе не существует, причем, их не существует ни у Украинского государства, ни у Приднестровья. Более того для обоих государств агрессивные действия это путь к коллапсу государства. Остается надеяться только на то, что украинские и приднестровские политики в своей деятельности будут руководствоваться интересами исключительно своего народа и своего государства, которые никогда не были и, надеемся, не будут содержать даже малейших элементов антагонизма.
|